«Разговоры про город» — проект, который запустила в сети искусствовед, преподаватель кафедры дизайна Оренбургского государственного университета Эльвира Карпова.
Статьи в Telegram-канале задумывались, как откровения художников, дизайнеров, архитекторов и других небезразличных к городу людей. Формат — интервью.
«Оренбург Медиа» поддержал проект и публикует его под рубрикой «Разговоры про город». Ищите статьи также в социальных сетях под специальным хэштегом #разговорыпрогород.
В залах Оренбургского музея изобразительных искусств на Каширина 8 июня открылась масштабная выставка живописца Бориса Кузнецова «Россия, Русь! Храни себя, храни!». Именно так называется одна из последних работ художника на тему родной страны, её истории и культуры. Экспозиция объединяет как ранние работы, созданные Кузнецовым в начале творческого пути, еще в Оренбурге, так и работы последних лет.
Борис Николаевич с восхищением и любовью делился впечатлениями о родном городе, в который приехал спустя много лет. В марте ему исполнилось 87 лет, но его энергии и вдохновению может позавидовать любой молодой художник — помимо живописи Борис Кузнецов прекрасно играет на фортепиано и даже сам сочиняет музыку.
После окончания школы Борис Николаевич переехал в Ленинград и сразу попал в армию. В 1960 году поступил в Ленинградский институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина и учился в мастерской профессора В. М. Орешникова, где остался трудиться после окончания института.
Художник работает в разных жанрах — от натюрморта и пейзажа до монументальной живописи, но каждое его произведение пронизано теплотой и любовью к Родине, красоте русской природы. За долгий творческий путь Борис Кузнецов создал более полутора тысяч полотен, многие из которых находятся в музеях России и частных собраниях по всему миру. Мы пообщались с художником об искусстве, культуре и вечных истинах.
Какая ваша любимая книга?
В 1936 году, когда я родился, в Ленинграде была выпущена книга сочинений Александра Сергеевича Пушкина — отец купил её в честь моего рождения. Я с ней вырос, с самого детства это была моя любимая книга, которая содержит не только рукописи Пушкина, но и его рисунки, письма. Это личность, которая удивительная своей гармонией.
Человек эпохи Возрождения.
Совершенно верно, потому что эпоха Возрождения отличалась гармонией и многогранным проявлением интеллекта. Сегодня человек потребляет и не понимает, с чем он имеет дело. Для этого нужен интеллект, а интеллект — это понятие объема приобретенных истин. В интернете тоже много объема, в физическом плане, а я говорю о качественном объеме, который предполагает отбор. Поэтому нужно воспитывать и растить свой интеллект. Интеллектуальный человек — это человек не столько знающий, сколько знающий, что знать.
Что для вас главное в жизни?
Я не могу жить без работы! Потому что влюблен в свою работу — это моё дыхание, моя судьба, моё откровение, моя исповедь. Работа — мой храм. Отсюда и предназначение художника, которому при рождении перепал дар, хотя он не прилагал никаких усилий. Если есть дар, это не наша заслуга. Так Богу угодно.
Но его же нужно развивать, поддерживать.
Конечно, к таланту нужно приложить усилия. Как бриллиант, который нужно огранить, для того, чтобы он излучал свет, благодать.
Когда вы в последний раз были в Оренбурге?
Сорок с лишним лет назад. Я поддерживаю контакты, но сам не приезжал давно — то пандемия, то перестройки. Когда началась перестройка, я почти на тридцать лет уехал в провинцию — в Костромскую губернию. Я снимал там дом, жил среди простых людей, крестьян, и творил. Друзья меня забрасывали туда на машине, это было здорово! Во-первых, я узнал своё отечество, в котором родился, из корней. Во-вторых, я познакомился с истиной, которую несет отечество — благодать, которая называется добротой. Русский народ очень добрый, до безответственности добрый. Такая миссия русского народа — всех спасать, кроме себя.
Как вам в родном городе?
Сказочно здорово! Курортный город — везде кафе, везде клумбы, везде приличный сервис, везде вкусно кормят, везде улыбаются. Здесь моя Родина, которая заразила меня любовью ко всему свету, и с этим зарядом я езжу везде. Резко континентальный климат, сугробы, какие голубые тени на снегу, какой искрящийся снег! В Петербурге такого нет, всё серенькое. Когда я жил в Оренбурге, отец меня возил по всей области — он её электрифицировал. Оренбургская область равна Франции по территории, но мы не умеем ценить то, что имеем. Как и женщин, кстати. Лучше русских женщин нигде нет, а я где только не был.
Картина на которой изображен Пушкин сделана на основе акварельной работы, созданной в 1950 году?
Этот холст создается двадцать лет. Здесь было и Лукоморье, здесь была русалка — в конце концов я всё убрал, потому что мешало. Я делал просто иллюстрацию, как в детских сказках, но это для книги, которую нужно листать. Живопись совсем про другое. Живопись — это понятие больших энергий, совершенно обособленное от всего, что есть. Что-то космическое.
Как вы относитесь к абстрактной живописи?
Абстракция — это средство, помощь, фактура. Всего этого в великой древней иконе навалом. Но там есть главное, ради чего это делается — духовная субстанция, которая не терпит человеческого эгоизма. Эта субстанция называется духовностью, одухотворенностью, чистотой, не испорченной эгоизмом. Творец — это самовлюбленный созерцатель, а отрешиться от этого мало кому удается. Творцы друг друга не любят, они друг другу завидуют, это идёт еще из глубокой древности. Разве просто так Леонардо и Микеланджело так ссорились? Они воевали, завоевывали зрителей, Папу. В конце концов, Микеланджело выжил Леонардо из собора и он вынужден был уехать во Францию. Но там было другое, там была высочайшая культура изобразительного языка — высокая требовательность творца к самому себе. Отсюда и школы были, не эти институты бесконечные, которые учат чему угодно, но не ремеслу. Вы знаете, что Леонардо да Винчи писал Мону Лизу всю жизнь?
Не мог закончить?
Мог, поэтому и делал! Нет законченной живописи, заканчивается требовательность художника к себе. Я подарил оренбургскому дому-музею семьи Ростроповичей картину со скрипкой, и на этом скрипка закончилась. Я её десять раз уже переписывал, она в Генуе побывала, но здесь она нужнее. Автопортрет в красной рубашке тоже переписан, несмотря на то, что он уже напечатан в моей книге. Сейчас я вижу много недостатков, когда работы возвратятся — буду дорабатывать.
Художники иначе видят свои картины на выставке, замечают, что нужно поправить.
А знаете почему? Потому что живопись — это живой организм. Вы должны заслужить, чтобы картина вам открылась. Иначе вы будете отскакивать, как горошина от стены. Серьезная живопись требует подготовки, требует внутренней культуры восприятия. Мы не умеем слушать, мы перебиваем. Надо выслушать человека и понять его. Так же и живопись, она всё время говорит, говорит о главном, а не только о красоте и гармонии мира. Живопись говорит об очень высоких принципах существования материи — света и тени. Когда Бог зажигает звезду, обнаруживается предмет, явление реальное, дерево, камень, лицо человека. Вот сейчас я вижу ваше изображение, природа вас изобразила. А я, как художник, должен увидеть эту связь, что она вас изобразила. Природа никогда не повторяется, не надо ничего изобретать.
Расскажите про свои ранние оренбургские этюды.
В военное время ленинградцы были эвакуированы в Оренбург, и на нашей улице появился художник. Однажды он писал Никольский собор, я родился рядом с этим собором на улице Ворошилова, а он жил напротив. Он писал на крыльце, а я вижу, как он выдавливает краску. Я таких красок еще ни разу в жизни не видел! Я подошел к нему, а он надавил мне на картонку краски, ими написан этот этюд (представленный на выставке).
Где вы учились живописи до поступления в институт?
Нигде. В школе у нас был учитель рисования, он что-то нам рассказывал. Я считаю, что образование — это прежде всего самообразование. Родители поощряли мои увлечения искусством. Сейчас я вам расскажу, что такое родители. Я прикасаюсь к инструменту таким образом…*играет на рояле* Это моя мама. Она хорошо пела, у неё был абсолютный слух. Когда у нас дома собирались гости, отец просил её что-нибудь сыграть, она брала гитару и пела народные песни. Одна из этих народных песен стала моей любимой на всю жизнь. Когда мне грустно, я сажусь за инструмент и, поиграв немного, успокаиваюсь. Вот, что такое мама. А мне уже 87.
Автор текста и фотографий Эльвира Карпова, Главное фото: Александр Мирзаханов
Хотите поддержать проект? Подпишитесь на Telegram-канал, рассказывающий о культурной жизни Оренбурга. Следите за новыми интервью, комментируйте интересное.
