Прогуливаясь по тропинкам нацпарка Оренбургской области, внимательный турист может заметить на стволах старых сосен странные, затянутые смолой узоры.
Эти вертикальные насечки похожи на застывшие слезы. И это не природный рисунок, а следы давно забытого промысла — подсочки, а сами насечки носят древнее название карры. Они — немые свидетели эпохи, когда в лесу кипела работа, и слышались удары хака в руках вздымщика.
Язык забытой профессии
Само описание процесса звучит как заклинание из прошлого: «Вздымщик делает хаками карры», рассказали в нацпарке. Эта фраза целиком погружает в мир лесных дел мастеров середины XX века.
Вздымщик — это не просто рабочий, а специалист по добыче живицы, смолистой массы, которую дерево выделяет для заживления своих ран. Его работа требовала точности и знания строения дерева.
Хак — главный инструмент вздымщика. Это специальный узкий топор или резак, который чем-то напоминает тесло. Хаком вздымщик аккуратны повреждает кору.
Карры — это те самые желоба и каналы, которые оставались после работы хака. По этим каррам живица, как по желобам, стекала в специальную емкость.
«Лесное золото»: зачем нужна была живица
Название живица, говорит само за себя. Издревле живица была стратегическим сырьем. Ее перерабатывали на канифоль и скипидар, которые применили в самых разных отраслях: от лакокрасочной промышленности и мыловарения до производства лекарств и электроники. Особенно высоким спрос на живицу был в военные и послевоенные годы.
Добыча этой ценной смолы сильно травмирует дерево. Считается, что за весь период подсочки с одной сосны можно взять 1-2 килограмма живицы без фатальных последствий. Но каждое такое повреждение становится воротами для инфекций. В открытую рану дерева легко проникают грибки, бактерии и стволовые вредители. Кроме того, процесс нарушает сокодвижение и сосне приходится тратить много сил на заживление. Дерево становится более уязвимым к ветрам и засухе.
Почему исчез промысел?
Понимание вреда подсочки привело к строгому регламентированию. Важнейшее правило, действовавшее еще в советские времена: подсочку разрешалось вести только в тех лесах, которые планировалось вырубить в ближайшие 5 -10 лет. Заготовители таким образом как бы «выжимали» из дерева последнюю пользу перед его спилом.
В нацпарке «Бузулукский бор» эта практика была полностью запрещена. Закон строго охраняет экосистему уникального лесного массива. Там недопустима любая хозяйственная деятельность, которая может нанести урон деревьям.
Сегодня «вздымщик», «хак» и «карра» — не просто устаревшие слова, а архаизмы, которые можно встретить только в специализированной литературе или в воспоминаниях старожилов. А шрамы-карры на соснах Бузулукского бора — молчаливый памятник истории, напоминание о времени, когда лес щедро делился с человеком своим «золотом».