Старинный дом на ул. Чичерина, 44 стал предметом большого судебного разбирательства. В здании 14 квартир, больше половины из них много лет пустуют, нет коммунальных условий, но в 2020 году дом признали объектом культурного наследия и внесли в реестр муниципальных памятников культуры как «Усадьбу Г.Шоля 1870-1910г.», а в 2025 году от жильцов потребовали провести в нем капремонт, ради сохранения исторического наследия.
Истцом в суде выступает Инспекция государственной охраны объектов культурного наследия Оренбургской области, среди ответчиков – несколько собственников и администрация Оренбурга, как владелец одной муниципальной квартиры. Дело интересно тем, что все до единого собственники проживали в доме до его «статусных» времен, а новость про капитальный ремонт свалилась на них как гром среди ясного неба, учитывая, те обстоятельства, что здание является памятником культуры и его ремонт – многомиллионная сумма.
Кто такой Шоль?
Кто такой этот Шоль мы вообще не можем понять и почему мы сегодня должны сохранять этот аварийный дом только потому, что ему присвоили этот статус? – говорит жительница одной из квартир Елена Бурлакова.
В редакцию «Оренбург Медиа» жители обратились для того, чтобы рассказать свои истории. Как выяснилось, много лет их не слышат ведомства, на их проблемы реагируют «отписками» надзорные органы. В тот самый момент, когда они сами запутались в бумажной бюрократии и просто перестали бороться, им предъявили судебные иски.
Сейчас будет уже третье заседание по нашему делу в Центральном суде Оренбурга. Чем оно интересно? Тем, что мы много лет тут требовали признать здание аварийным, писали во все инстанции. У нас нет газа, нет отопления, частично есть вода – очень плохого качества, фактически нет электричества. Сам дом деревянный и разрушается на глазах. Я купила здесь квартиру в 2014 году, рассчитывая сделать хоть какой-то ремонт. Такие были финансовые возможности. Но я отчаялась, потому что здание разрушается изнутри. Из него постепенно уехали почти все собственники. Из 14 квартир сегодня жилые только шесть. Но его признали памятником истории, и теперь именно от нас жильцов требуют его сохранить, — говорит Елена Бурлакова.
Объект культурного наследия – тот самый дом на перекрестке улиц Чичерина и Володарского с зияющей дырой в крыше, красивыми резными фасадами, частично обвалившейся штукатуркой, заметно потрепанный временем, явно не видевший ремонта десятилетями. Во дворе – две покосившиеся деревянные лестницы. Вид изнутри совсем не походит на историко-культурный памятник.
Здесь очень странная на наш взгляд история про то, как его признавали объектом культурного наследия. Мы не видели, чтобы проводили историко-культурных экспертиз, нас никто об этом не спрашивал. Нас уведомили по факту. В конце концов, мы до сих пор не понимаем, кто такой этот Шоль, нет ни единого упоминания в открытых источниках об этом персонаже! Мы даже в архив Оренбургской области ходили, — рассказывает Бурлакова.
Культурный передел
«Указанный дом включен в единый государственный реестр объектов культурного наследия народов РФ в качестве объекта культурного наследия муниципального значения на основании приказа Инспекции госохраны ОКН по Оренбургской области 18 августа 2020 года №203».
«В соответствии со ст.47.3 ФЗ№73 «Об объектах культурного наследия» обязанности по финансированию мероприятий по содержанию и поддержанию ОКН в надлежащем техническом, санитарном и противопожарном состоянии, соблюдению установленных уполномоченным органом требований к деятельности в границах территории объекта культурного наследия возлагаются на собственников или иных законных владельцев объекта»
Это выдержки из нормативных документов и федерального закона, в соответствии с которым содержание теперь уже исторического здания легло на плечи всех 14 собственников квартир в здании. Когда они стали узнавать, в какие суммы им обойдется экспертиза, проектная документация и сам ремонт хотя бы фасадной части здания, схватились за голову.
У здания есть два литера — А и Б. И у обоих зданий один и тот же адрес. Второе здание из кирпича и в нем также почти нет жильцов. И мы ежемесячно платим за аварийно-техническое обслуживание здания около 1100 рублей в месяц. Но кому мы платим? За что? Я больше 30 лет здесь живу, и мы ни разу не видели капитального ремонта! Мы не разрушали этот памятник истории, чтобы сегодня платить за него миллионы ради сохранения! Это, по сути, аварийный дом, его нужно внести в программу расселения, чего мы много лет добиваемся, — говорит еще одна собственница квартиры Валентина Полякова.
Я не покупала квартиру в объекте культурного наследия. Более того, когда я здесь покупала жилье, здесь уже было аварийное состояние и здесь жители много лет обращались в администрацию, чтоб там провели инструментальное обследование, но годами ничего не менялось, а только усугублялось. В итоге многие просто уехали отсюда. Посмотрите, сколько пустых квартир, сколько разрушенных помещений — побитые окна. И я даже сама ничего не могу сделать. У меня зимой очень холодно, я хотела заменить окна и не могу этого сделать без проекта. Иначе меня оштрафуют за разрушение объекта культурного наследия, — рассказывает Елена Бурлакова.
Женщина год назад осталась без работы ввиду тяжелой травмы. Сегодня она отдает треть ежемесячной суммы на коммунальные платежи. Финансовое состояние остальных собственников также не позволяет оплатить те суммы, которыми им грозит суд.
Сотрудники Инспекции госохраны объектов культурного наследия 10 октября 2024 года провели обследование и фотофиксацию ОКН с составлением Акта технического состояния. В соответствии с этим документом, зафиксировано, что «на поверхности присутствуют следы загрязнений и намоканий, наблюдается растрескивание штукатурного слоя, вывал материала цоколя по всему периметру. Отмостка выполнена асфальтным покрытием и тротуарной плиткой. Состояние неудовлетворительное. Наружные и внутренние кирпичные стены из глиняного обожжённого кирпича на известковом растворе и бревенчатые оштукатуренные стены. По всему периметру фасада присутствуют следы загрязнений, намоканий, отслоение красочного слоя, значительная утрата архитектурных элементов». Общее техническое состояние культурного объекта после осмотра признали удовлетворительным, отметив, что «требуется проведение работ по сохранению объекта культурного наследия, установка информационной надписи».
Суд идет!
Редакция «Оренбург Медиа» попала на судебный процесс по дому Шоля накануне, 15 сентября. Это было третье судебное заседание и самое многочисленное. В суд пришли почти все собственники квартир исторического особняка. У каждого – накопившаяся за годы папка с документами-обращениями в различные инстанции – от прокуратуры до администрации города.
Истец – Инспекция госохраны объектов культурного наследия — вновь предъявила собственникам претензии о бездействии в отношении сохранности памятника истории. При этом Инспекция говорит о том, что собственникам неоднократно направлялись уведомления.
В адрес администрации города Инспекцией неоднократно направлялись письма в целях рассмотрения вопроса о включении работ по капитальному ремонту фасадов и кровли в краткосрочный план реализации региональной программы капитального ремонта общего имущества в многоквартирных домах. Согласно данным из администрации, до настоящего времени собственники не провели общего собрания по данному вопросу, — пояснил представитель Инспекции в суде.
Мы вообще не понимаем о каких общих собраниях идет речь, — вопрошают собственники, — У нас есть протокол собрания от 2023 года, в котором указана необходимость капитального ремонта дома. Там есть подписи всех собственников.
Судьей по делу о сохранности усадьбы Шоля в Центральном районном суде Оренбурга выступает Евгения Гончарова. Несмотря на единичные подобные разбирательства в городе, заметно, что она погружена в тему исторических памятников. Об этом говорит и постановка вопросов истцу и ответчикам.
-В каком году объект был выявлен как историческое наследие?
— В 2008.
— Когда он внесен в реестр официально?
— В 2020 году.
— На каком основании объект внесен в реестр? Есть ли у Инспекции этот Акт? Мы уже запрашивали его ранее, нам должны были его предъявить, но его до сих пор нет.
— Этот документ имеется. Экспертиза проводилась в октябре 2020 года Документ за подписью Григорьева.
-Скажите, если объект имеет признаки аварийности, он может быть включен в реестр ОКН?
— Да, может. Эксперт не оценивает техническое состояние здания.
Сами собственники в суде настаивают на том, что здание внесли в реестр исторических памятников незаконно. В справке нет данных об исторической ценности данного здания, отсутствует детальная- инструментальная экспертиза. Есть данные, что еще в 2005 году износ дома на Чичерина, 44 уже составлял 70% и его считали авариным. А капитальный ремонт 2020 года (по бумагам) и вовсе, по данным жильцов, заслуживает проверки следственных органов.
Все необходимые документы и подтверждения судья и собственники просят приобщить к делу. Кроме того, в качестве третьего лица судья запрашивает к участию в заседаниях Департамент имущественных и жилищных отношений администрации Оренбурга. Суду требуется уточненная информация по дому и результаты его детальных осмотров в разные годы.
Еще одним интересным фактом стало то, что на сайте Фонда модернизации ЖКХ Оренбургской области по зданию на Чичерина, 44 запланирован ряд работ, в том числе ремонт системы отопления, водоснабжения, кровли и фасада. Но…на 2037 год. Эти данные из открытых источников, а именно с сайта Фонда, на суде предоставила представитель собственника одной из квартир — администрации города. Однако, такими данными в Инспекции не располагали.
Заседание завершилось тем, что жильцов попросили в срочном порядке предоставить протокол общего собрания региональному Фонду модернизации ЖКХ. Возможно, именно этот путь спасет их от огромной финансовой нагрузки в части сохранения памятника истории. Впереди еще одно судебное заседание. Оно назначено на 2 октября.
Разбирательство по дому Шоля – можно рассматривать как яркий пример отсутствия коммуникации разных ведомств как друг с другом, так и с собственниками исторического наследия в Оренбурге. Люди, в большинстве своем, не знают своих прав и обязанностей, путаются в бюрократических понятиях, не понимают причинно-следственную связь. Многие, спустя много лет подобной борьбы, просто опускают руки. Понятно, что никакое судебное решение не сможет заставить их оплатить многомиллионный капитальный ремонт объекта культурного наследия. Это нервы, силы и потраченное время – со стороны всех участников процесса. И здесь важный вопрос. Если этого требует федеральный закон, то кого именно он защищает в данном конкретном случае? И сколько памятников исторического наследия можно восстановить\сохранить\разрушить в Оренбурге путем многолетней борьбы в судах?